Монахи Красной Поляны (Олег Поль (1900-1930), Борис Корди (1907-1937))

Известно, что в Пушкино в начале 1920-х годов создавались детские дома, колонии, коммуны для голодных, немытых, озлобленных мальчишек и девчонок, которые бродяжничали в Москве и Подмосковье, часто становясь на преступный путь.

После Гражданской войны эти заведения организовывались для детей, лишившихся родителей. Занимался беспризорными детьми Московский отдел народного образования – МОНО, при нем открывали специальные станции Охраны детства. В ведении МОНО находились также большинство детских домов и детских приемников-распределителей.
Зимой 1920 года москвичка — Лидия Марьяновна Арманд увлеклась педагогическими замыслами. Она мечтала организовать детскую школу на лоне природы, школу, в которой все было бы основано на законе любви и взаимного уважения. Устройство такой сельскохозяйственной детской колонии, стало возможно, т.к. в то время подобного рода школ возникало множество.

Лидия Марьяновна Арманд

В голодные 1920-е годы она, организовывая эту школу-колонию, искала воспитанников и преподавателей среди своих знакомых и единомышленников.
Местом для колонии была выбрана станция Пушкино по Ярославской железной дороге. Лидии Марьяновне удалось уговорить МОНО и получить небольшой помещичий дом (имение Ильино) в 4 км от станции Пушкино. Открытие колонии было намечено на весну 1920 года.
Лидия Марьяновна и ее сын Даня (так в семье называли Давида Арманда - воспитанника этой колонии) вели дневники, они сохранились. На основе этих дневников написаны книги Давидом Львовичем Армандом и его дочерью Еленой Арманд. Дневники поражают своей правдивостью и точностью описания той местности, где жили ребята, чему учились, как они обустраивали свой быт, как выживали в голодное время, как сохраняли свой урожай от деревенских хулиганов.
По-разному сложилась судьба сотрудников колонии и бывших колонистов.
О некоторых воспитанниках Лидии Арманд известно следующее: Арманд Давид Львович в 1940 году окончил географический факультет МГУ, стал знаменитым физиком-географом, специалистом в области охраны природы. Наталья Гершензон после окончания МГУ стала искусствоведом, музейным работником. Леонид Давидович Шрейдер работал ведущим инженером крупного московского завода.

Давид Львович Арманд

Трагически сложилась судьба Олега Поля и Бориса Корди.
Предлагаем вашему вниманию выдержки из статьи Елены Геращенко «Монахи из Красной Поляны. Олег Поль (1900-1930), Борис Корди (1907-1937) и их окружение».
«Впервые о монахах в горах Красной Поляны я узнала во время экскурсии на Красную Поляну в 2008 году. Впоследствии в поиске информации о своих предках в Интернете я наткнулась на книгу воспоминаний Натальи Гершензон, где она рассказывала о своих детских годах, проведенных в школе-колонии близ станции Пушкино по Ярославской железной дороге, и где упоминалось имя Варвары Петровны Иевлевой (1888–1959), сестры моей бабушки. Организовала эту школу-колонию в голодные 1920-е годы Лидия Марьяновна Арманд (1887-1931)…
Олег Поль родился 31 мая 1900 года в Киеве в семье пианиста и композитора Владимира Ивановича Поля. Его мать Марина Станиславовна тоже была пианисткой. Кроме Олега в семье подрастала дочь Тамара. Родители Олега рано развелись. Мария Станиславовна вторично вышла замуж за художника Григория Григорьевича Бурданова. От второго брака она имела еще трех дочерей Марину, Светлану и Злату.
Во время первой мировой войны семья Олега переехала из Киева в Москву. Олег поселился в Москве у родного отца, так как не хотел стеснять семью отчима. В 1922 году отец Олега эмигрировал во Францию вместе со своей второй женой Анной Михайловной Петрункевич, камерной певицей, известной под сценическим псевдонимом Ян Рубан. Олег же в 1918 году в Москве окончил реальное училище. В том же году его призвали в армию. Будучи последователем учения Льва Толстого, Олег от службы в армии отказался. Только заступничество друга Льва Толстого Горбунов-Посадова спасло Олега от расстрела. Тогда его освободили от службы в армии по религиозным убеждениям. На суде Олега спросили, каким общественно-полезным делом он будет заниматься после освобождения. Олег был согласен выполнять любую работу, но предпочел бы быть педагогом.
С 1919 по 1921 год Олег работал инструктором по сельскому хозяйству в Детском Трудовом объединении при станции Нахабино, а с 1921 года по 1924 год он трудился у Лидии Арманд на станции Пушкино в Опытно-показательной школе-колонии 2-й ступени МОНО в качестве инструктора по сельскому хозяйству и преподавателя математики. В эти годы Олег отошел от толстовства и от теософии, в которых был воспитан, самозабвенно занимался самообразованием и нашел себя в классической философии. В колонии он начал писать свой религиозно-философский труд «Остров Достоверности», который был закончен в 1926 году. Знавший Олега известный литературовед и философ М.О. Гершензон видел в юноше задатки гения. А вот какую характеристику дает Олегу Даня в своих воспоминаниях:
«Весной к нам пришел новый сотрудник – Олег, сводный старший брат Маринки. Высокий красивый юноша с красивыми кудрями, он, казалось, обладал всеми талантами и добродетелями. Хорошо рисовал, писал стихи, самоучкой выучился играть на рояле и даже импровизировал, знал математику и физику и брался преподавать ее в младшей группе. Был начитан, хотя терпеть не мог романов. Он основательно изучил все философские системы и остановился где-то между толстовством и православием, был основательным вегетарианцем, даже обувь старался носить вегетарианскую, и мечтал о безлошадном, мотыжном земледелии. Он был строго целомудрен, никогда не допускал в разговоре каких-либо грубых, не то, что бранных, выражений. Когда у нас начинались танцы, он уходил, считая это занятие неприличным. В то же время он не брезговал никакой физической работой, хорошо владел топором и был изобретателем, то есть умел конструировать и строить самодельные машины».
А Наталья Гершензон пишет об Олеге в своих мемуарах, что «он оставил в ее памяти неизгладимый след как один из самых значительных и обаятельных людей, встреченных ею на жизненном пути». По ее словам «Олег не только сам по себе был выдающимся человеком, но в нем выразились лучшие свойства русской молодежи тех времен страстные поиски истины и смысла жизни. К тому времени, как она его узнала, он уже пережил полосу атеизма и увлечения марксистскими взглядами и полон был религиозных исканий».
Мать Олега Марина Станиславовна тоже пришла работать в колонию – преподавала музыку и пение. По словам Дани «красива она была замечательно. В ней была польская кровь. С карими добрыми глазами под черными бровями, с седыми, гладко зачесанными на прямой пробор волосами и косой, положенной венцом вокруг головы, она выглядела королевой. Она поставила в колонии много детских опер, некоторые в соавторстве с сыном. Марина Станиславовна была душой колонии, любимой всеми, и детьми и взрослыми».
…После закрытия колонии Олег Поль (Олегушка, как звали его в колонии) и Борис Корди (Борица) стали монахами. Елена Арманд в своей книге пишет: «Боря еще учился в Абрамцевской художественной школе резьбе по дереву, а Олег уже искал скиты монахов на Кавказе в горах Абхазии». В 1925 году в горах Красной Поляны в местечке Змейка Олег нашел келью пустынника о. Даниила, который оставил молодого человека у себя в качестве послушника. В 1926 году к Олегу приехал Борис Корди. Вот как описывает жизнь пустынников Елена Арманд в своей книге «Блаженны чистые сердцем»: «Они живут в келье, построенной своими руками, подробно соблюдают монашеский чин. Для пропитания возделывают небольшой огород около скита – сажают картошку, кукурузу; гоняют медведей – охотников до монашеского урожая. Боря режет ложки из самшита, продает их, спускаясь два раза в год на побережье. Покупает соль». Со временем послушник Борис Корди становится монахом о. Арсением. Каким-то чудом сохранились письма Бориса Корди с Кавказа. В одном из них он красочно описывает красоты кавказских гор:
Третье письмо
Хочу несколько познакомить с нашим житьем. Например, расскажу о недавно нами совершенном путешествии, которое оставило самое лучшее впечатление и воспоминание.
6 июля (ст.ст.) мы вдвоем со старцем (схимонахом Даниилом) направились в далекие горы, в глубокую пустынь, к отцам-отшельникам. Старцу желательно было повидать своих старых знакомых, с которыми он много лет не виделся, и также ему хотелось показать мне, как живут другие пустынники. К тому же интересно было посмотреть природу Кавказских гор. Шли по горным тропам по направлению к Абхазии. Шли крутыми скалами, ущельями, проходили великолепные луга-пастбища, где пасутся буйволы, лошади, козы и др. рогатый молочный скот абхазцев, имеретинов и греков. Огромные пространства среди гор, равнины на много верст и, кроме того, горы со спокойно пологими склонами — все эти места покрыты густой сочной травой, едва не скрывающей человека. Места необыкновенно живописные. Ярко зеленые горы с пространными пастбищами, на которых местами виднеются стада, местами протекают горные речки, среди одних луговин. Так тихо и уединенно там. Подымались мы выше в горы, т.к. хребты, которые перевалили мы, были более 2,5 верст над уровнем моря! Подымаешься, а ледники спускаются с гор, становятся ниже нас. Воздух редкий и прохладный. Растительность альпийская, яркая. Низкий альпийский олеандр с желтыми мелкими цветами. Много встречали совершенно незнакомых ярких цветов. В кустарниках живет немало птиц с мохнатым, теплым оперением. Громко поют и весело себя чувствуют. Говорят, что, если взять этих птичек с гор вниз, то они не переносят перемены воздуха и — умирают. Тишина в тех местах совершенно мертвая, разве что поблизости кустарников слышно пение птичек. Людей в тех местах встретить можно очень редко. Спускаясь с этих хребтов на другую их сторону, мы попали в полосу пихтовых лесов. Ах, что же это за красота — пихты! Огромнейшие, стройные, спокойно и величественно стоят, и кругом их распространяется смолянистый запах, похожий на ладан.
‘Толщина пихт достигает двух и более аршин в диаметре, а высотой, говорят, они бывают до 50 саженей (мне рассказывали монахи, мерившие высоту таких пахт). Одно удовольствие быть в таком лесу… Сколько речек горных приходилось переходить. Они неглубокие и неширокие, но с такой головокружительной быстротой текут, что переправляться через них бывает иногда страшно. В другом месте идешь и любуешься на высокие скалистые горы с белыми снежными вершинами, с вечными ледниками.
Приходилось среди пихтового леса высоко в горах ночевать. Интересно и приятно.
28 августа 1927 года Олег Поль принимает постриг с именем Онисим. В 1929 году по благословлению отца Даниила монах Онисим едет в Ленинград, где принимает сан иеромонаха в епископате, верном патриарху Тихону. На обратном пути иеромонах Онисим останавливается на несколько дней в Москве в семье своей доброй знакомой Валерии Лиорко, дочери расстрелянного в 1918 году царского офицера, с которой он мечтал отправиться к кавказским пустынникам. Валерия Лиорко была идеальной любовью Олега, между молодыми людьми возникла духовная близость. Валерия разделяла взгляды Олега. Она несколько раз ездила в горы к Олегу, она готова была связать с ним жизнь, но Олег предпочел монашество.
После революции 1917 года в православной церкви произошел раскол. Монахи в Кавказских горах находились на нелегальном положении. Осенью 1929 года в горах Красной Поляны появились вооруженные люди, начались аресты монахов, которых отправляли этапом в Новороссийск. Отца Данила расстреляли сразу же в Новороссийске. Олега перевели в Ростов-на-Дону, где тщательно допрашивали. Ему предлагали ценою сохранения жизни отказ от своего мировоззрения и переход на работу в органы безопасности, но он категорически отказался. Следователи обвинили его в антисоветской агитации, направленной на срыв мероприятий советской власти, и приговорили к расстрелу. О событиях тех дней пишет Елена Арманд в своем документальном романе:
«Летом 1930 года Даня и Галя в своем свадебном путешествии по Кавказу, знали, что Олег в тюрьме. По просьбе Марины Станиславовны они заехали в Ростов-на-Дону, надеясь на свидание. Им сказали, что в этот день Олег отправлен в Москву. Они бросились на вокзал, искали арестантский вагон, но узнали, что поезд с вагонзаком отбыл 2 часа назад. С этим обнадеживающим известием они приехали в Москву, когда Марина Станиславовна уже знала, что Олега расстреляли в Ростове в то самое утро».
Борис Корди тогда по молодости получил 5 лет лагерей.
Дальнейшую судьбу Бориса Корди описывает Елена Арманд в своей книге «Блаженны чистые сердцем»:
«Боря Корди – о. Арсений – отбывал ссылку в Актюбинске до 1935 года. По окончании срока был отправлен в Алма-Ату на поселение. В лагерях приобрел специальность гидротехника… После освобождения о. Арсений был усыновлен матерью Олега Поля Мариной Станиславовной Бурдановой. Она приняла тайное монашество. Марина Станиславовна в Алма-Ате преподавала в музыкальном училище, о. Арсений много работал гидротехником, а также оформителем выставок, музеев и т.п. Хорошо зарабатывал и помогал очень многим ссыльным, в т.ч. митрополиту Иосифу».
Митрополит Иосиф возвел о. Арсения в сан архимандрита.
В октябре 1937 года был арестован митрополит Иосиф. Через две недели был арестован о. Арсений. Его обвинили в участии в антисоветской монархической террористической организации церковников и расстреляли 15 октября 1937 года. Тогда Борису Корди было 30 лет, столько же, сколько Олегу Полю на момент его гибели…
Архив Олега Поля сохранил бывший колонист Лёня Шрейдер, который посещал Олега и Бориса Корди в Красной Поляне до их ареста, а после их гибели ежегодно ездил на Кавказ. В 1979 году он нашел Валерию Дмитриевну Пришвину (в девичестве Лиорко) и передал сохранившийся у него архив Олега, в том числе письма и фотографию Олега Поля с о. Даниилом и Борисом Корди…
За свою короткую жизнь Олег Поль написал несколько трудов религиозно-философского и экономического характера: «Экономика», Хозяйство человека», статью « О литургии». Сочинение «Остров достоверности» было перепечатано на папиросной бумаге в нескольких экземплярах, хранилось у разных людей, но все они в разные годы были репрессированы, и рукопись исчезла. Известно только, что один экземпляр книги в 1930-х годах был каким-то образом переправлен в Париж отцу Олега, и небольшой отрывок из нее был опубликован в каком-то парижском журнале за подписью «Странник». В 1960-е годы в Москве был отыскан перепечатанный экземпляр «Острова Достоверности», который представлял собой первый черновой вариант работы с явными недоделками.
В 1962 году В.Д. Пришвина пишет книгу воспоминаний «Невидимый град», посвященный главному событию в ее жизни – встрече ее с Олегом Полем и истории их любви. Эта рукопись была издана в 2003 году. В комментариях Я.3. Гришиной приведены материалы следственных дел Олега Поля и Валерии Дмитриевны. Оба реабилитированы в 1990 году. Архимандрит Арсений (Борис Корди) реабилитирован в марте 1989 года прокуратурой по Алма-атинской области.
Про родителей Олега Поля известно, что мать его Мария Станиславовна Бурданова была арестована 24 октября 1937 года в Алма-ате вскоре после ареста Бориса Корди и приговорена к расстрелу. Отец Олега Владимир Иванович Поль в Париже принимал активное участие в музыкальной жизни русской эмиграции. Он являлся профессором теории музыки в Русской консерватории, вел занятия по классу фортепиано до 1953 года. Его вторая жена Ян Рубан преподавала там же по классу вокала. Погиб он от несчастного случая в возрасте 87 лет, похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.

Использованная литература:
1. Давид Арманд «Путь теософа в стране Советов», издательство Аграф, 2009 г.
2. Елена Арманд «Блаженны чистые сердцем», издательство РА Арсис-Дизайн, М. 2012 г.
5.http://kuz3.pstbi.ccas.ru/bin/nkws.exe/ans/nm/?HYZ9EJxGHoxITYZCF2JMTdG6XbuCfOXVe8kU86yieykU865Xs8GUfOuW8G0CeuKX668fc8Gcf8XUfe8ctmY*_pnl — Сайт Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета.
6.http://kuz1.pstbi.ccas.ru/bin/db.exe/no_dbpath/ans/newmr/?HYZ9EJxGHoxITYZCF2JMTdG6Xbu*sC4ZfOWd60W8fi0Ye00-fi0csG01s8WXfi1gdO8ctmY* — Сайт Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета.
7. http://krotov.info/history/20/1920/1929kordi.htm — письма Бориса Корди.
8. Садыков К.Ф. О родственниках жены. Рукопись.